Записки интроверта

Итак, я переехала на юг. У меня не было розовых очков, только горнолыжная маска с розовым цветофильтром. Он позволяет сделать рельеф более контрастным и видеть малейшие тени на белоснежном покрове снега.

Иллюзий относительно жизни на юге я не питала и мрачно думала, как буду жить тут в отсутствие снега.

Мне было интересно, чем же будет отличаться жизнь здесь от более северных регионов.

Во многом юг удивил. И я сейчас не об особом вайбе южного города-курорта, не о чиле или размеренном менталитете — это на поверхности, каждый знает и испытал на себе. Напишу, что удивило.

В первую очередь то, насколько тут открытые и готовые к контакту люди. На побережье легко заплутать даже с навигатором, так как огороженные глухим забором с будкой и охранником дворы не всегда имеют сквозной проход.

Не было ни одного человека, кто не помог бы мне. Часто люди разных возрастов независимо от пола сами спрашивали: «Вы потерялись? Вам помочь?». Я была тронута: в Москве или Екатеринбурге прошли бы мимо.

Вообще готовность помочь без просьб — отличительная черта южан. Я не раз была в ситуациях, когда хотела попросить помощи, а мне уже её оказывали.

В 20-м году, в период ограничений, поехала в Сочи сдавать клеща на анализ. Общественный транспорт ходил только утром и вечером. Я ехала из Поляны, и «наши» таксисты доезжали только до Адлера. Дальше едешь до Сочи и обратно до Адлера, а потом в Поляну. Мало того, что меня буквально из рук в руки пересадили в другую машину, за меня договорились по какой цене (выгодной, кстати) поеду, потом уже на моей остановке в Поляне спросили, нормально ли я доехала, не позволял ли лишнего таксист и не взял ли больше оговоренного. Это было в самое сердечко.

Вторым моим удивлением были смол-токи. Я много читала отзывов иностранцев и наших эмигрантов, которые отмечали, что у нас нет такой культуры.

Ребят, вы не были на юге!

Если ты часто ходишь в один и тот же магазин, то недели через две кассир начнет с тобой разговор: поделится рецептом или расскажет последние новости.

На юге речь размеренная, но она более громкая, шумная, с экспрессивными интонациями. На Урале я даже скучаю по драматичным таксистам, которые словно играют Гамлета, а не общаются.

Третий момент, который я с удивлением обнаружила: дистанция между людьми короче. Первое время мне хотелось отодвинуться, сделать шаг в сторону или назад, чтобы оказаться на привычном расстоянии. Сначала я подумала — показалось, но, когда через полгода после переезда я приехала в отпуск на Урал, то оказалось — не показалось. У нас люди не кучкуются на остановке и близко друг к другу не подходят. Если едешь в общественном транспорте, то пассажиры стараются держать дистанцию, как бы отодвигаясь от соседа, конечно, если автобус не набит битком. На юге же на тебя могут буквально лечь, даже при наличии свободного места. Мой интровертный характер множество раз подвергался испытанию, и в итоге принял новую действительность.

Вам не нужен совет? Забудьте — нужен, вы просто об этом не знаете. Вы хотите помолчать и поэтому идете по тёмной стороне дороги? Забудьте — вы хотите пообщаться с соседом. Или коллегой. Или приятелем. Для этого собеседник перейдет к вам через дорогу.

Если тут посередине тротуара кто-то стоит и общается, то в подавляющем большинстве случаев его спокойно обойдут или попросят дать дорогу. «Значит, им нужно», — сказал однажды местный дедок. «Значит, ему нужно» проявляется во всем. Торопится и сигналит на дороге? Хорошо, пропущу, «значит, что ему нужнее». Лезет без очереди? Ну ладно, «ему нужнее».

Я сама стала также относиться к людям. Однажды стояла в очереди на пограничном контроле из Абхазии, и женщина, не рассчитавшая времени до рейса, просила пропустить её вперёд. Меня — первую в очереди, просить не стала, видимо, постеснялась или посчитала наглостью. «Значит, ей нужнее!» — подумала я и предложила пройти вперед.

Переехав в Поляну, я прекрасно понимала, что местные будут нам, мягко говоря, не рады. И я их где-то даже поддерживаю.

Из-за нас, понаехавших и понаостававшихся, мир местных был сильно перестроен, а для некоторых и вовсе рухнул. Я была удивлена. Каким-то чудом они всё-таки сумели сохранить дружелюбность, знакомились с нами, помогали. Когда умер друг мужа, то проводить в последний путь пришли не только друзья из таких же приезжих, как он сам, но и много кто из местных.

И не только на скорбных мероприятиях собираются полянцы. Если праздник — тоже придут. Тут вообще как: зовёшь одного, придут трое. Так принято.

Я отмечала день рождения: мангал, шашлык, овощи. Пришли друзья. А потом соседи, а потом друзья друзей и друзья соседей. И в горе и в радости, как говорится. Летом вообще сложно возвращаться с работы домой: то к одному на шашлык, то к другому велик ремонтировать, то к подруге на душевный разговор.

Тут принято здороваться со всеми: соседями, сотрудниками магазинов, водителями автобусов... Интересный момент: готовясь к переезду в Сочи, я услышала от коллеги, что тут даже в магазинах не всегда здороваются.

Ларчик открывался просто: для людей старшего поколения молодёжь здоровается первой. Да, тут строже соблюдается возрастная иерархия. В Екатеринбурге я живу в доме, где люди знают друг друга по 30-50 лет, и если не поздороваешься — пожалуются маме 😀

В Поляне владельцы гостевого дома, где мы снимаем жилье, предупреждают новых жильцов о том, что «у нас принято здороваться». Теперь, если со мной не здороваются, то я удивлюсь, мол: ну каааааак так? Может, пожаловаться маме?)))

Автор: Татьяна Воробьёва